Перезимуем

Не так много нового было в прошедшем году, который архитекторы в унисон называют тяжелым. Год получился невеселый и даже какой-то немного застойный. Немудрено: старые «движущие силы» – деньги – кончились, а новые, видимо, пока на зародились.

Прошедший год – первый кризисный. Хотя бы потому, что больше половины года все ждали повторения финансовых проблем к сентябрю. Ничего столь же страшного в сентябре не произошло, что не может не радовать. Но и сильно лучше тоже не стало. Насколько всё плохо – определить сложнее. В октябре Союз архитекторов представил результаты опроса

128 архитектурных мастерских. Согласно опросу, к октябрю падение рынка архитектурного проектирования составило 58 %, т.е. немногим более половины. Этот вариант оценки ситуации – самый оптимистичный. Так, по данным, которые приводит Григорий Ревзин, рынок сократился не наполовину, а в 10 раз. Разброс велик; впрочем, это видимо смотря как считать. То, что экономические проблемы особенно сильно ударили по архитекторам – очевидно. Мы попросили нескольких известных архитекторов оценить прошедший год «в двух словах», а в итоге получилось одно слово – «тяжелый». С этим не поспоришь.

Правда, состояние дел у всех разное, и это нормально. Прослеживается некоторая закономерность – больше всего пострадали мастерские «одного актера», сосредоточенные вокруг одной харизматической личности. В меньшей степени экономические проблемы затронули архитектурные бюро, организованные по принципу «компаний» и способные похвастаться грамотным администрированием процесса. Некоторые из них уже даже наняли новых сотрудников вместо уволенных. Таких мало, больше пострадавших. Но вот что интересно: мало кто из архитекторов изменил структуру заказа. Единицы – причем те, кто и раньше работал с загородными домами или интерьерами, вернулись от крупных проектов к мелким. Многие уволили сотрудников (нередко сотнями), но не стремятся менять профиль мастерских. Может быть, мы многого не знаем. Но ощущение такое, что большинство архитекторов пока работает «по накатанной»: делают то, что делали раньше и ждут перемен к лучшему. Архитектурная практика как будто бы замерла и «закопалась в песок» – никакой особой активности в деле преодоления кризиса не наблюдается.

Надежды на помощь государства, которые высказывались в конце прошлого года, целиком и полностью не оправдались: никаких попыток поддержать архитектурную профессию не было даже заявлено. Нельзя сказать, что это совсем плохо: помощь государства вещь непростая, она в любой момент может обернуться прозябанием в крупных институтах – жизнью, к которой могут приспособиться далеко не все талантливые архитекторы.

С другой стороны, опять же в конце прошлого года многократно высказывались (в основном критиками, но даже и некоторыми архитекторами; правда, как правило, малопрактикующими) надежды на «очищающую» силу кризиса. Надежды на то, что вот, все плохое сейчас сгинет как морок, навеянный чрезмерно большими деньгами, и станет всё светло и чисто, и пойдут архитекторы творить бумажную нетленку. Сложно сказать, может быть надо еще немного подождать; лет этак пятнадцать или даже сорок; может быть, не все так сразу. Но пока что громкие девелоперские проекты уходят, а принципиально другие не рождаются. С нетленкой особенно туго; разве вот Кирилл Асс – к Новому году стихи написал. А так нетленка не лепится и даже не очень понятно, откуда ее ждать. В этом году целая «АрхМосква» была посвящена новому поколению; по результатам этой «АрхМосквы» – тем более непонятно, откуда; потому что новое поколение определенно есть, но большого прорыва, поворта на 180 градусов оно на пока что не обещает. Хотя из этой «АрхМосквы» родился, конечно, неплохой российский проект в рамках Роттердамской биеннале.

В отличие от архитектурной практики общественная жизнь, даже профессиональная, не может себе позволить законсервироваться с целью «перезимовать» экономические проблемы. Фестивалей в этом году было как будто бы больше, чем в прошлом. Он очень урожайный на фестивали, этот год. Есть даже позитивные сдвиги – главный из которых это назначение Юрия Аввакумова куратором «Зодчества». Хотя здесь-то кризис не при чем, Аввакумова пригласил новый президент Союза архитекторов Андрей Боков. Очень вовремя пригласил: новому куратору удалось навести порядок в обычной пестроте союзного фестиваля с помощью простых бумажных выгородок. Примерно так, как хозяйка, отчаявшись разобраться с хламом, распихивает его по ящикам в шкаф. Радикальных перемен это не принесло, но на «Зодчестве» появилось место для двух знаковых выставок: про экологию и про Венецианскую биеннале. Юрий Аввакумов провел конкурс и выбрал проект Сергея Чобана и Ирины Шиповой для российского павильона будущей Венецианской биеннале. Теперь все заинтригованы и ждут, чем эта история закончится в следующем году.

Кризис больше повлиял на некоторые архитектурные премии: с ними стало твориться странное. В этом году награждали постройки двух, трех, а то и пятилетней давности. Весной «Качественной архитектуре» удалось среди прочих отметить ресторан «95 градусов» Александра Бродского, а осенью на фестивале Building главную премию присудили «Эрмитаж-плазе», уже несколько лет как орденоносной; а среди номинантов был даже знаменитый Cooper house. Эта тенденция понятна – проектов стало мало, новых построек и того меньше, а хочется наградить что-нибудь надежное (в кризис так хочется стабильности…). Хотя новые постройки в течение этого года как раз-таки продолжали прибывать (скажем так, по инерции – проектировали их раньше): Владимир Плоткин закончил здание офиса «Аэрофлота», Сергей Скуратов – «Даниловский форт», Борис Левянт – «Метрополис» и «Белую площадь».

В нашей жизни есть такие темы, которые муссируются настолько долго, что и год не покажется сроком. В области архитектуры их как будто особенно много; время от времени у них наступают обострения. Так в этом году случилось с московским Генпланом – о его актуализации говорили давно, помнится, выставка была позапрошлым летом на Крымском валу. По новому Градкодексу Генплан было необходимо принять к началу 2010 года, иначе все строительство в Москве стало бы незаконным. Поэтому все организованные дебаты, а потом уже не столь организованные, но зато горячие протесты пришлись именно на прошедший год. Принятие Генплана удалось отсрочить. Другая тема – замена лицензирования членством в саморегулируемых организациях, напротив, исчерпалась точно в срок – через два дня все старые лицензии, если у кого-то они остались, станут недействительными.

Среди долгоиграющих архитектурных тем – «большие» проекты. Самый молодой из них – реконструкция ГМИИ, развивается динамично, но Фостером там пахнет все меньше, а все больше русским духом. Проект «Апельсин» двухлетней (почти) давности в ноябре превратился в резолюцию о сносе ЦДХ, трехлетней давности проект «Газпромскреб» обернулся угрозой разрушения остатков Ниеншанца, с Большим театром совсем как-то печально… Что характерно: на «крупные» проекты, тянущие за собой не менее крупные скандалы кризис не повлиял никак. И на муляж дворца в Коломенском, и на Успенский собор в Ярославле и на прочее денег, судя по всему, хватит. Это к слову об «очищении кризисом» – сложно, ох сложно на него рассчитывать.

И памятники горят все активнее, чутко реагируя на нюансы возможностей, скрытых в законодательстве. Но вот в деле их охраны, по-моему, случилось одно из самых позитивных событий года: из множества сравнительно молодых проектов возникло движение «Архнадзор», сразу же приступившее к действиям. Действия эти столько же активны, сколь и разнообразны: начиная от старомодных пикетов, пресс-конференций и выставок, и заканчивая совершенно неожиданными формами – например, детальными предложениями к усовершенствованию указов московского правительства. Помимо активности эта деятельность приобрела очень здравую структурность и организованность, что особенно радует и позволяет надеяться, на то, что через какое время (может быть!) и различные власти начнут относиться к движению серьезнее.

Другое приятное приобретение прошедшего года – интернет-журнал «Эка», посвященный экологической архитектуре и выдвигающий очень симпатичные идеи – например, о доступном деревянном доме, «срубе за $25000». Следует заметить, что экологическая тема дала особенно бурные ростки в прошедшем году. Точнее – ее популярность в разы выросла после последней венецианской биеннале архитектуры. Проведение биеннале по времени совпало с началом экономического кризиса и ее тема 'architecture beyond building' сыграла в унисон с желанием финансово нестабильного общества зацепиться за что-то надежное. Возможно даже, что именно кризис сделал окончательно немодной порядком надоевшую архитектуру аттракционов и привел на ее место 'sustainability'. Прямо-таки удивительно, что в нашей стране на это изменение отреагировали чутко и быстро, а не как обычно через 15 лет после начала: появился новый профессиональный журнал; а Юрий Аввакумов посвятил «Зодчество» – устойчивости. Хотя это реакция критиков и кураторов, в реальной архитектуре такой же чуткости не чувствуется. В реальной архитектуре – строится шанхайский павильон Левона Айрапетова, вещь красивая и яркая, но типичный «аттракцион» (впрочем, наконец-то аттракцион! он очень неплохо смотрится в ряду павильонов других стран на той же Экспо-2010).

Итак, увы. Нового немного. Несмотря на обрушившуюся бедность всех больше интересует как переждать, перезимовать и поскорее вернуть себе гламур. «Дешевеющие» стройки превращаются не в разумный компромисс экономии и удобства, а в новую инкарнацию панельных домов, продаваемых недешево. С поиском оригинальных и недорогих решений, с индивидуальным проектированием социальных объектов – с вещами, старательно пропагандируемыми на прогрессивных выставках – дела обстоят пока никак. Ну что ж – перезимуем, видно будет, может быть, больше нового будет в новом году.

Юлия Тарабарина

http://agency.archi.ru/

фото: http://agency.archi.ru/